Роль экономики: эволюция и техноэволюция

Эволюция в биологическом смысле — это универсальный процесс, основанный на триаде вариативность → наследуемость → отбор. Базовым «носителем» наследуемой информации является геном, тогда как сам отбор реализуется через экосистемный ландшафт приспособленности, задаваемый совокупностью биотических и абиотических факторов. Ключевую, но часто скрытую, нормативную роль здесь играют фундаментальные физические и химические законы: именно они определяют диапазон возможных мутаций и ограничивают набор реализуемых фенотипических решений.

Техноэволюция воспроизводит ту же общую логическую схему, однако меняет носители и масштабы репликации. Информационный носитель представлен многообразием мемов — от инженерной документации и программного кода до образовательных стандартов. Объекты отбора переходят от организмов к техносистемам различного уровня: изделиям, производственным платформам, инфраструктурным комплексам. Принципиально важен тот факт, что техноэволюция всё-так же подчинена фундаментальным законам природы (термодинамика, материаловедение, ограничения информации), но получает дополнительный слой регуляции в виде социальных институтов.

Именно здесь возникает экономика. Если для биологических систем «ландшафт отбора» формирует экология, то для техносистем аналогичную функцию выполняют экономические и институциональные механизмы. Рынки капитала, правовые режима, культурные нормы и политические регуляторы совместно определяют, какие технические решения получают ресурсы на развитие, а какие вытесняются как эволюционно невыгодные. Экономика тем самым не подменяет фундаментальные законы физики; она играет роль среды отбора, в которой конкурируют дизайнерские стратегии, инженерные практики и организационные архитектуры.

Такой взгляд позволяет говорить о трёх уровнях техноэволюции:

  1. Микро-уровень — идеи, коды, чертежи; ключевой механизм вариации — исследование, дизайн и инженерные «умные мутации».
  2. Мезо-уровень — изделия, фирмы, цифровые платформы; объектом отбора является конкурентоспособность продукта или организационной формы.
  3. Макро-уровень — рынки, нормативно-правовое поле, техносфера в целом; здесь экономика, право и культура задают динамический ландшафт приспособленности.

Нам с нашей экономикой сообщества нужно помогать закрывать первые два уровня и стремиться выйти на макро-уровень, в том числе чтобы поменять культуру.

Вероятно, экономика в техноэволюции играет примерно ту же роль, что и экология в биологической эволюции. Она задаёт правила, по которым разные технические решения соревнуются: распределяет деньги, труд и внимание, показывает, какие проекты «выживают», а какие сходят с дистанции. Экономические институты тем самым определяют технологическое развитие, но при этом не могут отменить фундаментальные законы природы — ограничения материалов, энергии и информации, — которые остаются непреодолимым «фундаментом» любой инженерной реализации.

1 лайк

Людвиг фон Мизес завершает последнюю, 39-ю главу трактата “Человеческая деятельность” (глава называется “Экономическая наука и важнейшие проблемы человеческого существования”) похожей мыслью:

Свобода человека выбирать и действовать ограничена трояким образом.
Во-первых, существуют физические законы, к бесчувственной абсолютности ко-
торых человек должен приспосабливать свое поведение, если хочет жить. Во-вто-
рых, это врожденные конституциональные характеристики индивида, а также
расположение и действие факторов внешней среды; мы знаем, что они оказывают
влияние как на выбор целей, так и на выбор средств, хотя наше знание о том, ка-
ким именно образом они действуют, весьма смутно. В-третьих, это регулярность
взаимосвязей средств и целей, а именно праксеологический закон в отличие от
физического и психологического закона.

Прояснение и категориальное и формальное исследование этого третьего клас-
са законов Вселенной является предметом праксеологии и ее на сегоднешний день
самой развитой отрасли — экономической теории. Экономическое знание пред-
ставляет собой существенный элемент в структуре человеческой цивилизации; оно
является фундаментом, на котором стоят современный индустриализм, а также все
нравственные, интеллектуальные, технологические и терапевтические достижения
последних столетий. Оно оставляет на усмотрение людей, воспользуются ли они
должным образом богатством этого знания или оставят его неиспользованным.
Но если им не удастся извлечь из него выгоду и они пренебрегут его учениями
и предупреждениями, то они не аннулируют экономическую теорию; они истребят
наше общество и род людской.

В то же время важно учесть культуру (то есть всю внебиологическую деятельность человека), которая определяет все те практики, которые мы называем экономическими, хозяйственными, утилитарными. Культуролог Андрей Пелипенко (к сожалению, ушедший из жизни в 2016-м), формулирует мысль о том, что экономические практики (то, что в системном подходе мы называем “создание целевых систем”) являются следствием культуры (если быть точнее, когнитивные схемы мышления рождают ментальные структуры, которые определяют социокультурные нормы и практики в разных цивилизациях - отсюда прямая связь с экономическим развитием Запада в Новое время на фоне не-модернизации Востока, но это отдельная тема). Кратко он формулирует мысль так (выдергиваю из контекста всей цитаты, но смысл передаётся без искажения):

…обмен был изначально явлением сакрально-ритуальным и лишь затем стал утилитарно-экономическим. Пора признать, что сведения о появлении тех или иных хозяйственно-технологических инноваций сами по себе не могут быть отправной точкой анализа историко-культурного контекста, поскольку сами нуждаются в объяснении. Внедрение инновации почти всегда требуют отказа от сакральных традиций, а ее утилитарный эффект нередко проявляется спустя немалое время после “внедрения” и потому вряд ли мог служить достаточным стимулом для столь радикальных подвижек: ведь первобытный человек не планировал на века и тысячелетия.

То есть: сначала биологическая эволюция - потом антропогенез и культура (пространство внебиологической деятельности человека) - потом техноэволюция и экономика (как пространство осознаной генерации мемов, ведущих к созданию утилитарных систем, улучшающих жизнь).

И Пелипенко намекает всем стремящимся к экономическому развитию обществ на то, что нам тут сильно мешает культура (как когнитивные схемы мышления, формировавшиеся сотни тысяч лет, и в разных цивилизациях по-разному; в синкретических цивилизациях, то есть не-западных, сопротивление экономическому развитию, росту и модернизации мощнейшее (исламская, восточно-христианская), да и внутри западной цивилизации оно проявилось чуть ли не сразу с Промышленной революцией (социализм 19 в., крайняя степень - марксизм, который во второй половине 20 в. переродился в культурный, так как первая версия, воплощавшаяся в СССР, потерпела крах).

Добавлю, что, хотя утилитарно-хозяйственные (не сакральные, а экономические в смысле умножения благ) практики человечество ведёт со времён неолита, их осмысление толком началось только в Древней Греции, потом продолжилось в католическом сегменте Запада и в собственно полноценную экономическую мысль/теорию вылилось только в Эпоху Просвещения (началось с Р. Кантильона, а не с А. Смита), несколько позже, чем началась промышленная революция 17 в. в Нидерландах, а потом и в 18 в. в Англии. Здесь ничего лучше знаменитого двухтомника Мюррея Ротбарда по истории экономической мысли за 2500 лет в мире (кроме Запада, отметились немного китайские философы до нашей эры) не написано, он переведён на русский язык.

Это потом уже возникла австрийская школа (1871 г.) и праксиология Мизеса (1940 г.), а системный подход к осмыслению разделения труда при создании сложных систем - это уже вторая половина 20 в.

Резюмирую: для осмысления темы экономики сообщества инженеров-менеджеров нам нужна теория эволюции, теория культуры, экономическая теория, история идей и системно-инженерное мышление.

1 лайк

Что объединяет системный подход и экономическую теорию австрийской школы (как часть праксиологии)?

Можно сказать, что это “человек действующий”.

В праксиологии это Homo Agens - методологический индивид, который действует, используя средства для достижения целей, стремясь изменить положение дел, которое субъективно оценивает как худшее, на то, которое оценивает как лучшее (ex anteэ; ex post это может быть не так - предпринимательский риск). Идеи (мемы), загруженные в его голову, формируют его ценности. Ценности определяют на его цели (субъективные предпочтения). Для достижения целей он использует средства (о связи которых с целями знает из идей - и его знания могут быть тут ошибочными). Ценность средств (ресурсов) в его глазах определяется ценностью целей. И ценность каждой дополнительной единицы средства поэтому снижается (закон убывающей предельной полезности). Всё это приводит его к выбору - предпочтению одной альтернативы и отказу от других, со всеми вытекающими.

В системном подходе - это агент (конкретный человек; ИИ и команды тут не рассматриваем), который имеет интерес к целевой системе (предмет интереса/важная характеристика; предпочтение), для реализации которого встаёт в роль/роли, в которых по определённому методу выполняет работы и получает рабочие продукты (создаёт целевую систему - если проектная роль внутренняя) или использует целевую систему в надсистеме (внешняя проектная роль).

В какой бы роли агент не находился, на него распространяются законы праксиологии (которые ограничивают его действие в мире так же, как законы физики и психики).

Праксиология не помогает нам построить успешную целевую систему (это не её задача). Но она предлагает нам знание законов, которым (как и законам физики) подчиняются любой выбор и действия индивида, который, будучи агентом в разных ролях, создаёт целевые системы.

Можно сказать, что зная и законы физики, и законы праксиологии, мы как системные мыслители лучше понимаем возможности/ограничения агента, создающего целевые системы (создание которых хотели бы стимулировать в МИМ). По-крайней мере, мы не можем игнорировать эти законы и обязаны их учесть. А для этого - применить их к деятельности МИМ.

Как рассмотрение одного и того же объекта - действующего индивида - с точки зрения праксиологического и системного подходов могут помочь МИМ создавать экономику сообщества?

Для этого я бы предложил получить ответы на следующие вопросы, используя мышление проговариванием:

  1. Действительно ли мы рассматриваем один и тот же объект, но с разных систем понятий, не ошибаемся ли?

  2. Как именно в работе агента по методу мы наблюдаем действие законов праксиологии? Можем ли мы сказать, наблюдая такую работу, какая у агента цель, какое средство он выбрал?

  3. Постановка себя в роль Х - означает ли отказ от нахождения в иных ролях, или можно находиться в нескольких ролях в один и тот же момент?

  4. Труд обладает отрицательной полезностью (отказ от труда, leisure ценится как благо, данное нам от рождения; если можно не трудиться, человек не будет трудиться). В праксиологии труд разделяется на интровертный (отказ от leisure и труд ради служения Должному, удовольствия от хобби или увеличение мастерства) и экстравертный (ради вознаграждения, которое ценится выше, чем дополнительное leisure). Что мы знаем о распределении этих видов труда в голове единомышленника МИМ, который есть агент в разных ролях? Целью МИМ является увеличение количества интровертного труда единомышленника - средством тут предлагаются токены, но совпадает ли это с целями единомышленника, для которого сообщество инженеров-менеджеров есть средство достижения его целей? Что важного мы, возможно, не знаем про цели единомышленников, которые они хотели бы достичь с помощью средств (в их глазах), которые предоставляет МИМ (методика, интеллект-стек, инфраструктура, поддержка и др.), ради доступа к которым они не только были бы готовы увеличить количество своего интровертного труда, но и делать это в течение жизни?

  5. На что ещё, что ускользнуло от внимания системного мыслителя при размышлении о мастерстве единомышленника/экономике сообщества, нам тут обращает внимание праксиология?

Моя гипотеза - в том, что мы рассматриваем один и тот же объект (конкретного действующего человека) с точки зрения двух систем понятий - системного подхода и праксиологического. Я хотел бы убедиться, что это так, что тут нет ошибки.

Если это так, то знание законов праксиологии позволяет нам поставить их нам на службу (они же тоже обращают наше внимание на важное, не позволяют его упустить) при развитии экономики сообщества.

Вот так я понимаю цель разговора.

1 лайк