Все самые разные определения системы сходятся на том, что система как целое состоит из взаимодействующих частей, которые в своём взаимодействии дают эмерджентность (системный эффект), т.е. эти части как целое проявляют свойства, которых нет у частей системы.
Нюансы могут различаться, но вот деление на части, взаимодействие частей и вытекающая из этого эмерджентность присутствует во всех вариантах.
Есть две трактовки отношений части и целого: первая, где части могут быть только физическими, и вторая, где части могут быть любой природы.
Наша трактовка в книге – материальная/физическая, где речь идёт о физических частях в нашем пространстве-времени. Частью может быть и ролевой объект, но только в тот момент, когда его роль играет какой-то физический объект. Может быть и работа/процесс, но только когда рассматриваются состоящими из взаимодействующих между собой физических частей, отсюда частые призывы рассматривать системы как процессы – без малейшего при этом упоминания, как это делать. А так и делать: перечислять части и их взаимодействия, смену состояний этих частей. Непонятно, что такое «взаимодействие» для нефизических объектов.
В материальном/физическом варианте для абстрактных/идеальных/математических объектов (классов, типов, множеств и т.д.) частей нет, ибо эти части не физичны: для них не существует объёма в физическом мире, который они занимают, поэтому непонятно, что там из чего состоит: нельзя проконтролировать, что все молекулы части входят в число молекул целого, нельзя трактовать часть как часть объема пространства-времени, занимаемого целым.
Эта «физическая» (но и ролевая, и процессная, и т. д. – все они базируются в конечном итоге на физичности системы и её частей) трактовка деления системы на части и есть наш вариант системного подхода. Выбор именно этой трактовки делается в силу требования адекватности мышления: наше мышление о системах всегда согласовано с физическим миром. Наши проекты по созданию систем всегда как-то изменяют физический мир, они не фантазийны. Если в физическом мире ничего не происходит в результате наших проектов, то мы такими проектами не занимаемся: наша мысль всегда опирается в конечном итоге на физический мир.
Во многих других трактовках системного подхода (например, в классической и порядком устаревшей «общей теории систем»88) слово «часть» используется неформально, нестрого, и «целое» собирается из самых разных объектов, в том числе абстрактных и плохо определяемых в части их присутствия в физическом мире: физических предметов (тоже, как у нас!), но и слов, правил, настроений, намерений – всего чего угодно. В нашем варианте системного подхода мы не будем считать такие нефизические объекты системами и частями систем.
Тем самым мы не признаём системами-из-системного-подхода разные системы знаний/правил – корпуса знаний, правила. Система Станиславского, система Монтессори, система Платона, политическая система, система «минус 60» (так называют один из наборов правил для похудения), законодательная система – это всё некоторые абстрактные целые, состоящие из каких-то абстрактных частей-элементов (знаний, правил, иногда даже подразумеваемых – не выраженных в знаках, т.е. не документированных) – все эти «системы» (в кавычках для нашего варианта системного подхода!) не занимают места в пространстве-времени. Это не настоящие системы из системного подхода, они только называются словом «система». Очень часто люди используют слово «система» просто для того, чтобы указать, что они как-то думали, когда собирали какие-то части этих знаний, как-то согласовывали эти знания и правила друг с другом, наводили какую-то структуру (например, разбивали все правила на отдельные группы правил). Но слово «часть» тут не обозначает физического предмета, она не занимает объём/место в пространстве-времени, сами эти «части» обычно не составляют иерархии по отношению «часть-целое» между физическими предметами.
Ещё один класс систем-не-из-системного-подхода в силу их абстрактности (неприсутствия в мире, отсутствия занимаемого места в физическом пространстве-времени) – это систематики. В систематиках речь идёт о классификаторах: классах классов, которые в конечном итоге классифицируют в чём-то похожие системы (физические и абстрактные). Это иерархии, которые строятся с использованием двух видов отношений: классификации (classification, «подведение под класс», включение элементов множества в множество) и специализации (specialization, род-вид, подмножества во множестве). Классификатор Ламарка (система Ламарка) состоит из классов в чём-то похожих животных, универсальный десятичный классификатор (УДК, система десятичной классификации) классифицирует книги, объединяя в своих классах чем-то похожие по содержанию книги, Общероссийский классификатор изделий и конструкторских документов ОК 012—93 (классификатор ЕСКД, единой системы конструкторской документации, которая сама система знаний/правил) – они все не настоящие системы-индивиды, они лишь классификаторы для классов систем (физических, как мы их понимаем в нашем варианте системного подхода) и классов абстрактных объектов.
Источник: учебник А.Левенчука «Системное мышление 2019»